Знакомое побережье было загромождено плоскими, довольно толстыми льдинами, которые светились на месте обломов зеле­но-голубым стеклом черноморской воды. Сверху льдины были сахарно-белые, и по ним можно было шагать не скользя. Труд­но было перебираться с одной вздыбленной льдины на другую: приходилось садиться на поднятый край одной льдины, спуская ноги на другую, или же надо было упереться одной рукой в об­ломанный край, чтобы прыгнуть на соседнюю льдину.

По этому хаосу нужно было идти довольно долго, прежде чем нога ступала на ровное поле замерзшего моря. Впрочем, по это­му на вид ровному ледяному пространству идти было нелегко: то и дело на пути попадались спаи между отдельными льдинами, небольшие торосы и рябь волны, внезапно схваченной морозом и превращенной в льдину. До самого горизонта под ярким хо­лодным солнцем блистала нетронутая белизна соленого, круп­но заиндевевшего льда. Под ногами гремел лед, и я понимал: подо мною гулкое, опасное пространство очень глубокой воды. (145 слов)